Закалённый зноем Афгана

Детство было обычное, советское

Родился он в Очёре в семье рабочих в 1964 году. Отец работал начальником участка по лесозаготовкам в Осе, в Косинском районе, везде, где был нужен. В 1977 году Валерия Павловича назначили на должность инженера-технолога в Гайнский леспромхоз, где он и трудился до заслуженного отдыха. В 7 класс Олег пошёл уже в Гайнскую среднюю школу. Мама, Светлана Константиновна, работала сначала бухгалтером в СМУ, затем в администрации райисполкома. Олег в семье был вторым из трёх сыновей. В настоящее время в Белоруссии живёт старший брат. Младшего уже нет почти 8 лет.
В армию его призвали 12 мая 1984 года, сразу после получения диплома техника-строителя по окончании строительного техникума в г. Березники. Было Олегу на ту пору почти 20 лет. Из призывного пункта в Перми он попал в учебку в г. Самарканд. Через полгода перед самой зимой началось распределение в 3 места – Московский ВО, Кубу и Афганистан. 12 человек, в том числе и Олега, выбрали в Афган.

И в Афгане можно жить, но надо было выжить

С Урала он был один. Их раскидали в разных направлениях, но они старались поддерживать связь. По рации, по переписке. Всё было строго. Из 12 в Союз вернулись только 6. Ещё 6 домой вернулись в цинковых гробах.
Очень удивили первые дни. Переброска в ДРА была по ночам. Выдали вещмешок и сухпай на 3 дня. В темноте подняли, доехали до Термеза. Там прошёл день. Потом переезд через Амударью в Хайратон – приграничный афганский город. Разместили на пересыльной базе в брезентовых палатках цвета хаки на 100 человек. Внутри 2-ярусные кровати.

Ночью поднял какой-то прапор, сказал, что подошла его очередь дежурить, а у костра несколько человек. Какой-то дембель открыл тушенку, соорудил шашлык. Познакомились. Приняли хорошо, накормили пловом, а он сыграл на гитаре. Когда узнали, что ему в Кундуз, напутствовали: «Главное – держись!»
Утром погрузили на вертушки. Потом до места, на КП бригады, ехали на «шишариках», так называли ГАЗ-66. Когда грузились в кузов, очень удивился, что боевые патроны по всему кузову разбросаны! О войне тогда только о Великой Отечественной знали и фильмы только о ней по телевизору смотрели. Стало понятно, что всё серьезно, опасно. А потом и он привык – патроны катаются, подымать никому неохота. Теперь боевое снаряжение стало частью их тела и находилось всегда под рукой. Даже сок в консервных банках открывали с помощью патронов, показал один сержант. Острым концом патрон со стороны пули приложил к банке и ударил ладонью по широкому концу с капсюлем, 2 удара – 2 дырки. Готово, пей!
В части было всё: медслужба, казарма с палатками, столовая, магазинчик, прачечная, банька, даже небольшой клуб из камня, дизельная. На многих объектах гражданские работали из Союза. Была отлажена работа парторгов, политинформация была сильная, даже в партию принимали, особенно старослужащих, была агитация. Тем не менее, были пропаганда и обещания с другой, душманской стороны. Один ушёл, только месяца 2 служил, был тоже из их призыва, искали, не нашли. Пришёл один вхожий душман и рассказал, где парень, потом показал тело обгорелое. Видимо, повёлся на обещания какие-то, а идти дальше то ли отказался, то ли не смог, его зарезали и подожгли.
Афган – страна контрастов. Удивляло многое. То ишак, то «бурбухайка» – грузовик типа американский, очень шумный, то современная Тойота. Ручки с часами. Когда ехали в сторону городка Пули-Хумри попадались девушки, а может, женщины в парандже, и в обычной европейской одежде. Смесь наций, народностей всяких. Жили бедно, если не сказать, что совсем никак. Зато всё продавали или скупали, особенно бензин. Мы пользовались чеками, это примерно рубля 3 советских денег. Но продавцы брали любые деньги, в ходу были и доллары.
Регулярно объезжали кишлаки, нужно было поддерживать порядок, перемещаясь по точкам, от КП до КП на БТР, КамАЗах. Ездили через Малый перевал. На выручку своим иногда удавалось поспеть. Было всякое. Кишлаки разные были, если комсомольские, то за шурави – за русских, там были сарандойцы, так назывались местные милиционеры. Были и бандитские кишлаки, они за душманов, те могли и поджидать за любым углом. Разведка работала и с той, и с этой стороны. Героев много было, нормальные парни. И самострелы были. И глупости были. И много потерь из-за глупостей тех же командиров было. Надеялись каждый сам на себя и на товарищей, которые рядом, с которыми стали друзьями. Ребята молодые все, и жили, привыкая к любой стороне жизни. Служили. И очень хотели вернуться домой.
У каждого, в лучшем случае, полтора года ожидания возврата на Родину. Кому-то не везло. Например, знакомому водителю. Нет смены, задержался ещё на полгода. А в Афгане каждый день как последний. Но это была жизнь. Привыкали и к боли, не только физической, и к щемящей тоске, и искренне радовались и смеялись, если представлялся случай. И баловались, и грустили, слушая песни. Почти все дни, почти все 24 часа в сутках с автоматом в руках. Иногда только в руках Олега мелодично звучала гитара. Играл он хорошо и сослуживцы просили в редкие минуты отдыха сыграть.
Через полгода службы мама как-то догадалась, где он. Но вытерпела, ждала. Письма проверяли, работала цензура. Лишнее не писали. Мало ли кому могло попасть письмо. Просто «всё хорошо». Да и мама сердечницей была, надо было поберечь, скрывал, сколько получалось. Её не стало 2 года назад, папы – ещё в 2005-м году. Сейчас, перебирая старые фотографии, вспоминает тех ребят. Украинец, белорус, таджик, латыш, узбек, грузин, армянин, даже с Тувы были двое парнишек… Один из них совсем плохо понимал русский, был бесхитростным, погиб, домой вернулся в цинке.
Олег хочет найти сослуживцев, вспомнить молодость, пройти теми дорогами…

Мирная жизнь удалась не сразу

Границу в Союз пересёк тоже через Амударью. Вздохнул свободнее. Все чувства не передать словами. При этом привычка армейская ещё долго, лет 5, давала о себе знать – непривычно было выходить ночью во двор без автомата.
По возвращении в 1986 году работу нашёл, устроился в ПМК. Но сложно было видеть какую-то социальную несправедливость. В Союзе начались перемены. Ещё эти талоны ввели. Жить стало вообще невозможно. Уехал к брату в Белоруссию. Работал, женился, но после 9 лет совместной жизни развелись, дочка осталась с мамой. А Олег вернулся на родину. И счастье, и судьбу свою обрёл – здесь, в Гайнах. С Региной Валерьевной родили 2 сыновей. Старший Илья учится и работает в городе, Данилке 6 лет.

Человек он добрый и увлечение полезное

Олег Валерьевич уже на пенсии, но занялся любимым делом – любит изготавливать мебель, работает по заказам. Причём отличительная черта его мастерства – архитектурно-выраженный контур изделий. Увлечение пробудилось в классе 5-м, когда смастерил самокат на железных подшипниках, но кататься на нём можно было только по тротуарам. А обрабатывать дерево он начал с 6 класса. Первым его изделием было топорище на топорик, смастерил в дровянике, случилась такая необходимость. Потом была полочка для учебников…
Теперь есть оборудованная столярка, где он мастерит скамейки, табуретки, полки, столы, пуфики, кресла, двери, шезлонги. А кресла-качалки он сделал уже штук 40. Заказы на мебель поступают даже из Перми.
И сейчас есть. Надо успеть выполнить до огородно-полевых работ.

Цифры и факты

- В период Афганской войны 1979 — 1989 годов по причине своего стратегического географического расположения, провинция Кундуз находилась в зоне активных боевых действий. Южнее г. Кундуз дислоцировались воинские части соединения 40-й Общевойсковой Армии – Ограниченного контингента Советских войск в Афганистане (ОКСВА) – «201-й Гатчинской дважды Краснознамённой мотострелковой дивизии», в их числе: 149-й гвардейский мотострелковый полк и 783-й отдельный разведывательный батальон (Кундузский разведбат). На аэродроме г. Кундуз дислоцировались – «181-й отдельный вертолетный полк» и «254-я отдельная вертолётная эскадрилья».
- В провинции действовали две наиболее влиятельные партии афганских моджахедов, ИПА – Исламская партия Афганистана Гульбеддина Хекматияра – уроженца Имам-Сахиб провинции Кундуз. Объединяла под своими знамёнами многочисленные отряды афганских моджахедов полевых командиров – Холмурода, Тимуршаха, Доктора Шамса, Суфи Паянда, Мулло Усмана, Самиулло и др. А также Исламское общество Афганистана – Бурханутдина Раббани, уроженца соседствующего с Кундузом Файзабада и командующего отрядами моджахедов полевых командиров Арифхана, Рахматулло, Бисмулло, Арбоба Хайдара, Джабара и др.